Прыжок льва - Страница 31

На это у них ушло еще минут двадцать. Скифам повезло. Защитников в этой башне осталось не так уж много. Большинство они перебили внизу, еще не проникнув в нее. Поэтому с шестерыми бойцами, которые набросились на них, едва Ларин и Токсар сотоварищи поднялись на второй ярус, расправиться удалось без особых проблем. Пришлось повозиться только с двумя скифами из местных, которые ловко орудуя топорами лишили адмирала сразу трех бойцов, превратив их тела в кровавую кашу. И доспехи не помогли. Но Леха, изловчившись, сам убил обоих.

— Поднимай решетку! — выдохнул уставший адмирал, выдергивая окровавленный клинок из тела последнего, что распластался на полу в большом помещении, где находился подъемный механизм, — пора брать власть в свои руки.

Казалось, не успела тяжеленная решетка оторваться от камней мостовой, как, оглашая окрестности криками ярости, в Тернул ворвались скифы Иллура. Удар был настолько мощным, что сопротивление у ворот было моментально сломлено и бой переместился сначала на площадь, а потом и в глубину города, растекаясь по улицам.

— Как они любят своего адмирала, — усмехнулся Ларин этим воплям, доносившимся снизу.

Некоторое время он сидел, прислонившись к каменной стене, отдыхая. А потом, засунув меч в ножны, — после захвата все входы в башню были надежно закрыты от проникновения извне, — осторожно вышел на смотровую площадку на верхнем ярусе.

Встав у каменного зубца ограждения и вдохнув теплый ночной воздух, скифский адмирал осмотрелся. На реке было уже почти ничего не видно, лишь в районе порта угадывалось шевеление многочисленных теней. Оттуда раздавались крики командиров, и скифские пехотинцы, покидая свои корабли, сотня за сотней просачивались сквозь узкую дверь и ворота главной башни в город.

— Ну, здесь порядок, — одобрительно заметил адмирал, — на море война закончена. Осталось подавить сопротивление на суше. Народу хватит. За ночь, думаю, сумеем.

Сказав это, он в сопровождении Токсара и еще троих из оставшихся в живых воинов, переместился к другой стене, откуда было лучше видно происходящее в городе. Тернул кипел. На темных улицах слышался звон оружия, крики убитых и раненых. Разглядеть что-либо было трудно, однако вскоре Леха заметил несколько зажженных факелов на главной площади в руках своих солдат. А потом у ближней стены, отделявшей город от порта, где были выстроены кварталы зажиточных горожан, загорелось сразу несколько домов. В свете пожарища Леха увидел, что половина города уже находится в руках его пехотинцев, число которых все увеличивалось. Взяв башню, он сослужил общему делу хорошую службу. Однако греки, оказавшиеся в городе, и его жители, защищались яростно. Камни мостовой были усыпаны трупами, и бой в дальних кварталах шел с переменным успехом.

— Это надо прекратить, — приказал Леха, глядя на быстро разгоравшийся пожар, — а то они мне весь город спалят. Тернул мне еще понадобится. Иллур велел все захватить, но не уничтожить. Ведь это теперь наши земли. Потом отстраивать придется.

Токсар кивнул, собираясь послать одного из солдат с таким приказом к сотникам, возглавлявшим сейчас ночной штурм города.

— И еще, — добавил адмирал, — пусть найдут мне кого-нибудь из главных людей этого городка, если еще не сбежали. Побеседовать хочу.

Спустившись вместе с оставшимися солдатами вниз, Ларин остановил командира одного из входивших в город отрядов и лично приказал ему проверить местные тюрьмы. Слабая надежда не давала ему покоя. А затем, забрав у того полсотни копейщиков и десяток лучников для личной охраны, переместился в сторону рынка, где занял один из лучших домов, не захваченных пожаром. Впрочем, повинуясь приказу адмирала, скифы вскоре потушили несколько домов. Однако полностью разгулявшуюся стихию обуздать не удалось, и часть города все же выгорела к утру.

Обосновавшись в двухэтажном каменном доме, Леха, глядя на пожар из окна, позволил себе немного отдохнуть в ожидании донесений и поимки «языка». Даже велел зажечь свечи и перекусил слегка вместе с Токсаром, благо в закромах нашлась провизия. Хозяин явно не рассчитывал расстаться со своим имуществом так неожиданно, и почти все здесь осталось в целости. Если не считать перевернутой и сломанной мебели, то разрушения при захвате этого дома были минимальными.

Не прошло и часа, как солдаты привели к нему связанного по всему телу бородатого мужика с рассеченной губой. Адмирал рассмотрел пленника при мерцающем пламени свечей. Тот был в коротком коричневом одеянии — верхнюю одежду с него явно сорвали — штанах и красных кожаных сапогах с острыми носами. На груди висела золотая цепь, а пальцы были унизаны перстнями. Одет пленник был на скифский манер. Кольчуги и оружия на нем не было, а одежда и обувь, хоть и выглядели изорванными, но были дорогими. Не говоря уже о перстнях. В общем, мужик был не бедный.

— Кто такой? — деловито осведомился Леха, сев на лавку, а пленника оставив стоять в окружении солдат.

— Мы захватили его в одном из домов верхнего города, — доложил командир конвоиров, — жег какие-то свитки и хотел спрятать золото, но не успел. Мы нашли много золота. Вот его часть.

Скифский воин бросил на стол рядом с адмиралом несколько упругих кожаных мешочков, которые при падении издали приятных слуху глухой металлический звон.

— Деньги говоришь, — повторил Леха и, развязав один из кошельков, высыпал его содержимое на поверхность стола. Присмотрелся к выщербленным монетам, явно давно ходившим по рукам. А увидев знакомые округлые буквы, поднял голову на хмурого пленника.